В системе Центробанка России входящие платежи в нефтегазовой отрасли по итогам марта сократились по сравнению с четвертым кварталом прошлого года почти в два раза — на 47,8 процента. Об этом со ссылкой на статистику регулятора сообщает РБК.
В феврале также наблюдалось заметное снижение — на 29,6 процента. В целом поступления от группы отраслей, ориентированных на внешний спрос, сократились на 12 процентов. Отрицательный вклад нефти и газа в это падение составил 18,8 процента (доля отрасли в составе экспортной категории достигает 39,4 процента).
В ЦБ полагают, что причиной двукратного падения стала задержка платежей по экспортным поставкам. Эксперты соглашаются, что на фоне санкций западных стран, введенных из-за действий российских войск на территории Украины, перевод полученных средств мог затормозиться, но указывают, что точный ответ на влияние этого фактора может дать только таможня. Однако она опубликует данные по мартовским поставкам не раньше, чем в начале мая.
В свою очередь главный экономист по России и СНГ «Ренессанс Капитала» Софья Донец заметила, что снижение внутренних потоков в нефтегазовой отрасли фиксируется еще с января, то есть до введения санкций. По ее словам, это обстоятельство связано со снижением инвестиционной активности в отрасли. Поскольку крупные проекты в новых условиях поставлены на паузу, спад инвестиционных потоков должен только усиливаться.
Сопоставимое падение входящих платежей в стране наблюдалось весной 2020 года. Тогда оно было связано с обвалом цен на энергоносители и сложностями поставок. В марте этого года, как ранее сообщал Минфин, российский экспортный сорт нефти Urals продавался в среднем по 89,05 доллара за баррель, что на 40 процентов больше прошлогоднего результата.
Анатолий Несмиян: мантра не стыкуется с действительностью
Одной из мантр текущего времени является утверждение, что несмотря на эти ваши санкции, рост цен на нефть и газ позволяет уверенно сдерживать любые негативные эффекты. Однако цифры с этим утверждением совершенно не согласны. Два дня назад ЦБ сообщил, что входящие платежи в нефтегазовой отрасли по итогам марта сократились по сравнению с четвертым кварталом прошлого года почти в два раза — на 47,8 процента. В феврале также наблюдалось заметное снижение — на 29,6 процента. В целом поступления от группы отраслей, ориентированных на внешний спрос, сократились на 12 процентов. Отрицательный вклад нефти и газа в это падение составил 18,8 процента (доля отрасли в составе экспортной категории достигает 39,4 процента).
Два основных фактора, влияющих на подобное положение дел: задержка с платежами, вызванная как раз-таки санкциями и серьезными нарушениями в обычных схемах оплат за поставленную продукцию, а второй фактор — ценовой. Огромные (буквально неприличные) дисконты на отпускаемую нефть похожи на отчаянный призыв: ну купите у нас хоть кто-нибудь! Безусловно, «кто-нибудь» находится, и с удовольствием покупает. Даже по серым схемам. Средиземное море в связи с нежеланием перевозчиков рисковать и заходить в российские порты уже превратилось в перевалочную базу для российской нефти — на супертанкеры большого объема перекачивается нефть с небольших судов, челночащих между нефтеналивными терминалами и этим танкерами, после чего сразу большими партиями российская нефть уходит покупателю. На это уходит время и также удлиняются транспортные плечи новых маршрутов поставки. Это тоже влияет на платежи — они становятся реже.
В любом случае мантра не стыкуется с действительностью. Санкции всё-таки негативно сказываются на российской нефти и газе, и в случае введения эмбарго добыча уменьшится по ожиданиям отраслевых экспертов примерно на треть. Конечно, вся российская нефть не уйдет с рынка (это просто нереально), но примерно на 3 млн баррелей в сутки в перспективе она вполне может уменьшиться. А такое сокращение никакой подъем цен уже не спасет. Да еще и с дисконтами.
***
Апрельский доклад МЭА в отношении России неутешителен: падение добычи нефти в РФ в апреле может составить 1,5 млн баррелей в сутки к уровню марта, а в мае ускориться до 3 млн из-за сокращения производства российских НПЗ и отказа покупателей от нефти из РФ.
Далее прогнозы начинают носить вероятностный характер, так как возникает ключевой вопрос о возможностях (а в некоторых случаях и желаниях) других производителей заместить выпадающие объемы экспорта.
Понятно, что внутренняя ситуация в нефтегазовой отрасли начнет носить строго кризисный характер, причем в отличие от предыдущего кризиса 2020 года, он не моделируется в принципе, так как санкции носят политический характер. Даже в случае наиболее оптимистичного сценария (скажем, сообщения о постигшей нас невосполнимой утрате и/или прекращения разнообразных военных упражнений) снятие санкций будет носить все равно характер выдвижения новых и дополнительных условий, которые тоже будут иметь строго политический вид.
